|
Новые приключения
Незнайки
"- Не
мог бы, - признался Пилюлькин.
- Вот видите, а у нас все смогут - хотите белочку, хотите зайчика.
- Ну ладно! - махнул Пилюлькин рукой и принялся напяливать на себя
сарафанчик."
Николай Носов "Приключения Незнайки
и его друзей"
Градусники
Какие все же тонкие извращенцы все детские писатели. Взять
хотя бы Астрид, извиняюсь, Линдгрен и ее в меру упитанного педофила с
пропеллером. Или того же Николая Носова - в его Незнайке крайне сомнительных
моментов более чем достаточно. Единственным детским писателем, которого я
уважал за анти-педофилические настроения, был старый кислотник Корней
Иванович Чуковский. Пускай у него там кривые умывальники по дому бегали и
раки на хромых собаках смеялись - это творческому человеку простительно.
Однако, несколько дней назад, когда я перечитывал "Бармалея", моя
вера в человечество сильно пошатнулась. Знаешь как уважаемый Корней Иванович
закончил это стихотворение? Вот как:
Потому что Бармалей
Любит маленьких детей,
Любит, любит, любит, любит,
Любит маленьких детей!
Ну а следующие строки из "Айболита" меня вообще убили:
Десять ночей подряд
Он лечит несчастных зверят
И ставит и ставит им градусники!
"Даня", - подумал я, прочитав все это, - "А почему бы и тебе
не стать детским писателем? Ты ведь тоже извращенец!". И тут же я
написал ремейк на знаменитую сказку Носова. Настоятельно рекомендую тебе
читать это произведение на ночь своему младшему братику или сестричке,
подготавливая их тем самым к жизни в реальном мире.
Новые приключения Незнайки
Незнайка проснулся и тут же застонал от жуткой головной боли. Голова
буквально раскалывалась на части, все тело ныло, во рту же вообще творилась
полная клоака. Незнайка сморщился и окинул взлядом комнату: обои и кровать
были тщательно заблеваны, на полу валялись пустые бутылки из-под водки, а
рядом с ним на кровати лежало мертвое тело музыканта Гусли, из окровавленного
анального прохода которого торчала длинная флейта. Руки Гусли были связаны за
спиной чьим-то бюстгальтером. "Да уж, нефигово вчера посидели! Попили,
блин, пивка…", - подумал Незнайка, с подозрением прислушиваясь к
болезненному зуду в своей собственной заднице. События прошедшей ночи были
начисто стерты из его памяти. "Надо идти к Пилюлькину. Пускай
какие-нибудь колеса от похмелья прописывает. Да и в КВД провериться не
помешало бы, похоже с Гуслей мы не только песни пели. " - решил он после
недолгого раздумья.
В больнице Незнайка застал Пилюлькина сидящим за большим столом, на котором
лежало несколько десятков разноцветных таблеток и капсул. Судя по
сумасшедшим, бегающим глазам доктора и его широкой улыбке, он уже успел
принять пару-тройку своих пилюлек. Здесь же тусовался и Винтик, который варил
на плите какую-то сомнительную жидкость в железной миске и увлеченно возился
с различными химикатами. Картину Репина "Торчки улетели" дополнял
лежащий в углу Шпунтик. Его лицо было накрыто грязной, замызганной тряпкой,
от которой довольно сильно несло бензином.
- Слышь, Док, у тебя от похмелья транки есть? Ну или хоть спирту плесни
поправиться, - нарушил тишину Незнайка.
- Незнаечка, Незнаюшечка, пупсик мой ненаглядный, а у тебя деньги есть?
Иди-ка сюда, мы тебя сейчас поправим! - пропел Пилюлькин и набрав в шприц
пять кубиков раствора, сделал внутривенную инъекцию Винтику. Затем любовно
погладил его по головке, уложил на пол и накрыл глаза мокрой тряпочкой.
- Главное что? Главное - это йод, - еще раз любовно проворковал он, промывая
шприц.
- Пилюлькин, кончай гонять, я Гуслю замоч… то есть я хочу сказать несчастный
случай с нашим Гуслей приключился. Лежит теперь там мертвый со спущенными
штанами и флейтой в жопе, - раздраженно буркнул Незнайка.
- Как ты говоришь, со спущенными штанами…у тебя дома лежит…и, наверное,
тепленький еще совсем, - мечтательно пробормотал Пилюлькин, вмазавшись в
паховую вену. - Надо будет сходить …м-мм.. посмотреть.
- Да ну вас, торчков, в баню, пойду к Знайке тогда, может он поможет, -
махнул рукой Незнайка.
Путь к Знайке лежал через небольшой парк, который коротышки разбили на берегу
Огурцовой реки. В парке имелся маленький театр, где в это воскресенье должно
было состояться представление. Поэтому всю неделю музыкант Гусля и поэт
Цветик репетировали свои номера, а художник Тюбик рисовал декорации. Однако
сегодня по понятным причинам Гусля на репетицию не пришел. Проходя мимо
театра, Незнайка заметил Тюбика и Цветика. Они сидели на скамеечке и нежно
обнимались.
- Хочешь сказать, ты не изменял мне с этим мужланом Гуслей? - нервно спросил
художника Цветик.
- Ну что ты, сладенький мой, я люблю только тебя. И как тебе только такие
гадкие мысли в голову приходят, противный! Ну иди же сюда, моя сахарная
попка, - ласково сказал Тюбик, расстегивая поэту ширинку и опускаясь перед
ним на колени.
- Да, Тюбик, да! А потом возьми меня сзади!!! - застонал Цветик. В этот
момент из-за кустов появился бухой в сисю, заблеванный бомжара Сиропчик,
одетый в какие-то мерзкие, вонючие лохмотья. Качающейся походкой он подошел к
урне, стоявшей рядом со скамейкой, и выудил оттуда бутылку, на дне которой
еще оставалось немного пива. Отточенным движением руки Сиропчик опрокинул в
себя остатки пенистой жидкости, смачно рыгнул и положил бутылку в авоську.
- Фуууу! Какая мерзость! - закричал наблюдавший эту сцену Цветик, картинно
закрыв лицо руками.
- Хуй соси, пидор вонючий! - ответил Сиропчик и еще раз рыгнул.
Незнайка решил не вмешиваться в столкновение богемы с пролетариатом и
поспешил к дому Знайки. Тот жил на холме, в стороне от остальных коротышек и
целыми днями сидел за компьютером. По его словам, он занимался
программированием для высокопроизводительных многопроцессорных систем, но
среди малышей ходили слухи, что Знайка - крутой хакер. Дверь дома оказалась
не заперта, и Незнайка зашел внутрь. Он поднялся по лестнице на второй этаж и
уже собирался было проорать матерное приветствие, как вдруг услышал стоны и
громкий шепот. Осторожно заглянув за угол, он увидел Знайку, который стоял
перед компьютером без штанишек и яростно мастурбировал, глядя на монитор. Там
уже на две трети загрузилась порнографическая картинка, изображавшая
привязанного к стулу коротышку в наморднике, на которого мочилась
голубоглазая малышка. ("Да это же Синеглазка!", - прошептал сам себе
Незнайка, вспомнив свои приключения в борделях Зеленого Города). Синеглазка
была одета в кожу и держала в руках семихвостную плетку.
- Да! Да! Унижай меня, издевайся надо мной - стонал Знайка, ожесточенно
дергая свой член, - втыкай в меня иголки, корми своими фекалиями, порви мою
попку наждаком. Внезапно он прекратил свои манипуляции, поправил на носу очки
и, подойдя к шкафу, вытащил оттуда большого полуразложившегося кузнечика.
Знайка с трудом затащил его на кровать, пристроился сзади и начал напевать
"Представьте себе, представьте себе - никак не ожидал он. Представьте
себе, представьте себе - такого вот конца!", совершая при этом
возвратно-поступательные движения тазом.
- О-о-о, когда же сбудется моя мечта, и я смогу накакать в красивую голубую
шляпу Незнайки! - закричал Знайка во время оргазма. "Да-а-а", -
подумал Незнайка осторожно отступая к выходу, - "Лучше к этому фрику не
соваться, совсем ему электронами мозги повышибало".
Выйдя из дома, Незнайка тут же наткнулся на Пилюлькина с Винтиком, которые
судя по всему уже утрескались по самые бакенбарды. Они сидели в старом
мотоцикле с коляской, одетые в нацистскую форму. Расположившийся в коляске
невменяемый Винтик к тому же держал в руках немецкий "Шмайсер".
Пилюлькин подошел к Незнайке, ткнул в него пальцем и, вращая безумными
глазами, сказал на ломанном русском:
- Малшик, ти есть показывать нам, где тут у вас аптек со всякий лекарства. За
это ти получивать мнего-мнего живачка! Скосив глаза, Незнайка заметил
изуродованные трупы Гусли и Шурупчика, которые были привязаны сзади к
мотоциклу. Незнайка мгновенно оценил ситуацию и принял единственно верное
решение: он побежал изо всех сил на другую сторону улицы. Вслед ему понеслись
длинные очереди из шмайсера и крики:
- Этот мальчишка есть дрянной партизанен. Нас предавать, обер-фюрер! Ми есть
ехать на точку к Торопыжка, а потом обратно в больница мучивать и питать
маленьких девачик.
Незнайка забежал в подъезд ближайшего дома, спрятался за угол и попытался
отдышаться. Сердце бешено колотилось, и его чуть не хватил удар, когда
входная дверь скрипнула, и раздались чьи-то шаги. К счастью, это оказалсь
Кнопочка. Она не заметила спрятавшегося Незнайку, прошла мимо и стала
подниматься по лестнице, звонко цокая каблучками. Незнайка хотел было уже
окликнуть ее и напроситься в гости, как вдруг входная дверь снова еле слышно
скрипнула, и в парадную вошел Молчун. Это был очень тихий, миролюбивый
коротышка, который всегда со всеми соглашался, никогда не дрался и вообще вел
себя очень хорошо. Глаза Незнайки уже привыкли к темноте и он разглядел, что
Молчун держит в руках большой окровавленный топор, а лицо его оскалилось в
хищной ухмылке. Молчун быстро догнал Кнопочку и со всего маху всадил в ее
спину топор. Увидев как малышка упала на заплеванный пол, коротышка гаденько
засмеялся, потирая потные ручки, и принялся рвать на Кнопочке платье.
- Ну что, недотрога, позадирай теперь свой носик. Думаете Молчун лузер и
никто ему не дает? Сейчас еще посмотрим кто кому не даст! С Незнаечкой,
значит, шашни водишь - ну так я и до него еще доберусь. Получит он у меня
бензопилой по зубами. - яростно шептал Молчун, расстегивая ремень на
штанишках. Незнайка не стал дожидаться, чем закончится страстный монолог
Молчуна, и выбежал на улицу.
Во всем Цветочном городе теперь он мог пойти только в два места: к
добродушному Пончику или к Ромашке, которая в Незнайке души не чаяла.
Отправляться домой было опасно - обсаженный Пилюлькин так крепко вжился в
свою нацистскую паранойю, что наверняка наставил там повсюду противопехотных
мин и растяжек. Как бы в подтверждение этой мысли откуда-то издалека
донеслась стрекочущая очередь из шмайсера, женский крик и шлепок упавшего с
большой высоты тела. Незнайка отбросил лишние сомнения и побежал к Пончику.
Накрашенный Пончик стоял перед зеркалом в черных чулках и бюстгальтере, когда
к нему домой вломились Знайка с Пилюлькиным. Нацистскую униформу Пилюлькин
сменил на кожанку чекиста. У Знайки же на лице красовался живописный след от
кирзового сапога.
- Ты чего, жиртрест, под Цветика косишь, - осведомился Пилюлькин и, не
дожидаясь ответа, вырубил Пончика ударом приклада.
- Не бейте его! Он хороший! - закричала незамеченная новоявленными чекистами
Ромашка, которая до этого тихо сидела на диване. Знайка бросил на малышку
плотоядный взгляд и громко сглотнул, заметив, что к ее поясу пристегнут
большой фаллоимитатор. Пилюлькин же сразу взял ситуацию под свой контроль:
- Значит так, Ромашечка, я не знаю чем вы тут с этим недобитым буржуем
занимались - это у тебя наш проверенный товарищ Винтик из НКВД в своем гараже
выяснит. Он как раз сегодня пропавший паяльник нашел. Нам другое сейчас
важно: поступила информация, что сюда направляется враг мировой революции,
оранжево-голубая контра Незнайка, и у товарища Знайки по этому поводу есть
кое-какие соображения…
- А почему Пончик все время молчит? - спросил Ромашку Незнайка, отхлебнув
горячего чая. Вот уже десять минут он пытался обсудить с Пончиком последние
события, но тот лишь лежал мешком в кресле и беспрестанно улыбался беззубым
окровавленным ртом.
- Да он к стоматологу сегодня ходил, устал очень. Не мешай ему - пойдем лучше
в соседнюю комнату, развлечемся немного, - позвала Незнайку Ромашка, которая
уже успела облачиться в костюм медсестры. В соседней комнате она уложила его
на кровать и достала из шкафа большую клизму - это была их излюбленная игра.
Затем Ромашка приковала Незнайку наручниками к спинке кровати, а его ноги
связала веревкой.
- Готово! - громко крикнула она после всех этих манипуляций.
- Ну что, товарищи, разберемся с этой белогвардейской контрой. Уничтожим, так
сказать, как класс! Мне тут как раз революционно настроенные товарищи из
Сайгона экспериментальный препарат презентовали. - ухмыльнулся появившийся
из-за угла Пилюлькин. В одной руке он держал раскаленный утюг, а в другой -
шприц, наполненный чем-то розовым.
- Товарищ комиссар, а можно я возьму его шляпу? - тихо спросил Знайка и,
получив разрешение Пилюлькина, тут же куда-то убежал с этим предметом
гардероба.
- Сме-е-ерть! - тихо шипел полуразложившийся, зеленоватый зомби Гусля,
размахивая заточенной с одного конца флейтой и постепенно подбираясь все
ближе и ближе к Незнайкиной заднице. Но Незнайка не смотрел ни на кого из
этой разношерстной компании - его взгляд был намертво прикован к зубьям
работающей бензопилы, которую держал в руках улыбающийся Молчун.
Даниил
Шеповалов,
Величайший Гуманист Всех Времен и
Народов
|
|
